«Царство мое не от мира сего» (Ин.18:36): о хранении монашеских обетов в условиях секулярного мира — доклад иеромонаха Ефрема (Марковского) на IХ Рождественских образовательных чтениях Губкинской епархии

Ваше Преосвященство!

Всечестные отцы, матушка игуменья, братья и сестры во ангельском чине спасающиеся! Поздравляю всех с грядущим постом Рождественским!

Моему недостоинству предложено порассуждать на тему: «Царство Мое не от мира сего. О хранении монашеских обетов в условиях секулярного мира».

Побывав однажды на Рождественских чтениях в Москве, на секции монашествующих, я понял, что проблемы и вопросы, связанные с жизнью монашествующих, по большому счету, одинаковы и в больших и в малых монастырях, и этому причина, я думаю, наш современный мир.

Последствия советской безбожной идеологии и лавина соблазнов, которыми изобилует современный мир, накладывают свой отпечаток на современное общество, из которого выходят монахи и монахини. Принимают на себя образ ангельский и дают Богу обеты.

В дореволюционное время христианский быт разительно отличался от современного. Люди больше молились, работали физически, соблюдали посты. Были крепче, жили строже. Выходя из такой семьи, я думаю, человеку было проще влиться в уклад монастырский, чем современному человеку.

Сейчас в монастырях монашествующих не хватает, хотя желающие принять постриг есть, мало, но есть. Утешением будут слова Господа: «Не вы Меня избрали, а Я вас».

Раз уж сегодня довелось мне говорить об обетах, обращусь я к чину пострига монашеского. Однажды был у меня случай. Инок, давно иночествующий, просил меня о постриге в мантию. Долго просил. На что я ему дал чин пострига монашеского и попросил его тщательно изучить. После он попросил прощения и сказал, что не готов.

Однажды каждый из нас произносил обеты, кроме иноков, я в кратце прочту их еще раз.

«Почто пришел еси, брате, припадая ко святому жертвеннику, и ко святей дружине сей? — Желаю жития постнического. 

Желаеши ли сподобитися ангельскому образу, и вчинен быти лику инокующих? — Ей, Богу содействующу.

Вольным ли своим разумом, и вольною ли своею волею, приступаеши ко Господу? — Ей, Богу содействующу.

Сохраниши ли ся в девстве и целомудрии и благоговении даже до смерти? — Ей, Богу содействующу. 

Сохраниши ли даже до смерти послушание ко игумену и ко всей о Христе братии? — Ей, Богу содействующу.

Пребудеши ли до смерти в нестяжании и вольней Христа ради во общем житии сущей нищете, ничтоже себе самому стяжавая, или храня, разве яже на общую потребу, и се от послушания, а не от своего произволения? — Ей пребуду Богу споспешствующу. 

Приемлеши ли вся иноческаго общежительнаго жития уставы, и правила от святых отец составленная, и от настоятеля тебе подаемая? – Ей приемлю, и с любовию лобызаю я.

Претерпиши ли всякую тесноту, и скорбь иноческаго жития, Царствия ради Небеснаго? — Ей, Богу споспешствующу».

Конечно же монашество современное от монашества прошлых веков отличается. И этому есть много причин, о которых я сейчас говорить не буду. Какой крест мы получили от Бога, такой и несем как можем.

Расскажу причту из патерика. На берегу стояли три монаха. С другого берега раздался голос: примите крылья и придите ко мне. Два монаха получили огненные крылья и быстро перелетели на другой берег. Третий остался и стал плакать и вопиять и выпросил себе крылья, но не огненные, а бессильные и полетел через море с большим трудом и усилием. Часто ослабевал и погружался в море, видя себя утопающим, начал жалостно вопиять, слегка приподнимался и опять тонул. Едва-едва он перелетел через море. Первые два монаха служили изображением монашества первых веков, а третий – последних, скудного по числу и преуспеянию.

Закончить позвольте стихотворением архидиакона Романа Тамберг:

На птиц этих люди похожи мой брат,

Мы также стремимся к заветному свету,

Как сильная птица иные спешат,

За ними другие, хоть сил таких нету.

Лишь я погибаю, как третия птица,

Над тучами реять мне сил не дано,

Все чаще приходится в волны садиться,

Но, Боже, не дай опуститься на дно!

Аминь.